Елена перевернула песочные часы. Золотистые крупицы времени заструились вниз, отмеряя 17 минут.
— За десять кварталов мы забыли, ради чего существует «ОсноваТех», — сказала она, показывая графики совету директоров. — Мы считаем монеты в трюме корабля, который идёт прямо на скалы.
Виктор Сергеевич сжал подлокотники кресла. Его мир, построенный на цифрах, внезапно заколебался.
— И что будет, если мы не изменим курс? — спросил он, силясь сохранить равнодушие в голосе.
Елена молча указала на точку пересечения графиков — крошечный красный крестик в конце следующего года. Место, где линия компании обрывалась, а вместе с ней — и линия личных бонусов руководства.
В зале повисла тишина. Ещё утром Виктор привычно отмахнулся от идеи молодого инженера Алексея: «Технически интересно, но… давайте вернёмся к этому, когда финансовый климат станет более благоприятным.» Теперь эти же слова звучали в его голове надтреснутым эхом.
— Что предлагаете? — спросил Виктор, впервые глядя не на цифры, а на лица.
Совещание взорвалось спором. Технари требовали свободы и ресурсов. Финансисты грозили уходом. Корпоративные часы отсчитывали минуты, песок просачивался сквозь фундамент компании.
— У меня есть другой путь, — негромко произнесла Елена, когда накал достиг предела. — Не революция и не стагнация. Создадим инновационную лабораторию — место, где новые идеи смогут доказать свою ценность, не разрушая то, что уже работает.
Виктор задумался. За двадцать лет он построил системный мир, где всё подчинялось логике цифр. Разумно ли менять то, что столько лет приносило успех? В своём кабинете, ночью, он смотрел на отчёты и вдруг поймал себя на мысли: «Что если я всё время смотрел не туда?»
Через две недели, после долгих споров и расчётов, он вызвал Елену. «Попробуем. Шесть месяцев и пятнадцать процентов бюджета.»
В это время Алексей уже обновлял резюме. Приглашение к генеральному он принял как формальность перед увольнением. Но в кабинете его ждал сюрприз.
— Расскажите подробнее про вашу систему, — попросил Виктор, глядя не в бумаги, а на собеседника. — Не про бюджет, а про суть. Как она работает?
Алексей замялся, потом, словно решившись, объяснил:
— Представьте воду в дельте реки — она находит множество путей одновременно. Так и должна работать информация в компании.
— А почему никто не делает так сейчас? — спросил Виктор, и в этом вопросе была не привычная подозрительность, а искреннее любопытство.
Первые месяцы лаборатории испытывали всех на прочность. Финансовый отдел задерживал платежи. Технический департамент сомневался в серьёзности проекта. Елена балансировала между огнем и льдом.
Прорыв случился неожиданно. Алексей, после трёх неудачных попыток, решил проблему с обработкой данных, над которой компания билась годами.
— Знаете, в чём мой главный просчёт все эти годы? — сказал Виктор на совещании, вертя в руках отчёт о результатах. — Я думал, что между двумя точками всегда только одна прямая. Оказывается, есть ещё и кривые, которые иногда приводят быстрее.
Он посмотрел на финансового директора: «Помнишь, ты говорил, что инновации — это всегда риск? Я начинаю думать, что отсутствие инноваций — риск ещё больший.»
С каждым месяцем что-то менялось в компании. Инженеры стали включать в свои отчёты финансовые показатели. Финансисты начали задавать вопросы о технической сути проектов. Стены между отделами становились прозрачнее.
Наступил день годовщины лаборатории. Виктор, проходя мимо стола Алексея, остановился. На подоконнике стоял старый кактус, выпустивший крошечный красный бутон.
— Надо же, зацвёл, — удивился Виктор. — Давно он у тебя?
— Пять лет, — ответил Алексей. — Но никогда раньше не цвёл.
Виктор коснулся колючего стебля.
— Может, ему просто нужно было время… и правильное место.
В тот вечер Елена возвращалась домой, думая о том, как изменился Виктор — не из страха потерять компанию, а потому что увидел более полную картину мира. Как преобразился Алексей, научившись говорить не только о технологиях, но и о ценности.
Песочные часы на её столе показывали полночь. Начинался новый день.